Минздраву достаточно предупреждать

Антитабачные кампании сокращают курение не хуже, чем налоги на табак

Влияние общественной атмосферы на изменение потребления «вредных продуктов» и в целом «индустрии греха» сравнимо с влиянием налогов на потребление табака, алкоголя, продуктов с высоким содержанием сахара, предполагается в работе американских экономистов из Университета Чикаго и бизнес-школы Wharton. Сама дискуссия в обществе, в том числе и обсуждение будущего повышения цен, способна «неценовыми» методами добиваться значительной части целей таких реформ.

Очередная работа в серии публикаций Национального бюро экономических исследований (NBER) посвящена влиянию налогового (в широком смысле, в том числе акцизного) регулирования на потребление табака, но актуальна в связи с широко обсуждаемыми усилиями государств по снижению потребления «вредных продуктов» (газированных напитков, продуктов с добавлением сахара), а в целом и всей «индустрии греха» (sin market). Признавая несомненным влияние налогового регулирования на конечное потребление табака, Алекс Рис-Джонс из бизнес-школы Wharton Университета Пенсильвании и Кейл Розема из Университета Чикаго показывают, что традиционная модель описания «борьбы с курением» неточна: дело не только в налогах, а возможно, дело совсем не в налогах.

Исследование, основанное на двух типах данных — о продажах сигарет ритейлом (которые полны, подробны, но, как правило, не имеют длинных рядов) и об их потреблении,— собираемых при медицинских опросах (они дают меньшую точность, но более длинные ряды), демонстрирует, что само начало обсуждения будущего повышения налогов на то, что государство считает вредным для своих граждан, меняет их поведение, причем для обеих сторон. Потребители табака предсказуемо применяют стратегии «закупок про запас», переориентации на покупки в штатах с более низкими налогами или переход на альтернативные способы потребления никотина. Широкое обсуждение будущих антитабачных налогов меняет и поведение общества, результатом чего становятся ограничения на курение в общественных местах и рост ассигнований на борьбу с курением еще до вступления новых налоговых ставок в силу.

Итоговое снижение потребления сигарет, констатируют авторы, зачастую воспринимается как результат «ценовых» изменений рынка табака. При этом работа призвана показать: «ценовые эффекты могут играть удивительно небольшую роль в поведенческих реакциях, инициируемых изменениями налогового законодательства», а само снижение потребления, показывают Рис-Джонс и Розама, вообще слабо связано с изменением налоговой ставки. Авторы признают, что воспринимают результат как важный именно в связи с дискуссией о необходимости прямого госрегулирования потребления «вредных» продуктов: так, наличие доказательств того, что обсуждение изменений налоговой нагрузки снижает потребление сигарет еще до изменения налога, может служить аргументом в пользу не связанных с налогами целенаправленных изменений социальной атмосферы. Они, возможно, приведут к тому же результату — фактически речь идет о том, что сопоставимых с фискальными ограничений потребления «вредных» продуктов можно добиться только пропагандой.

Отметим, российский Минздрав и его стратегия по продвижению здорового образа жизни (см. “Ъ” от 13 февраля) вполне соответствуют этим рекомендациям: из документа по настоянию Минэкономики были упразднены предложения по налоговому регулированию потребления «вредных продуктов» в пользу умеренных госрасходов на «информирование населения» и создания среды «для ведения здорового образа жизни».